9
борьбу!). Но вот метастазы канцелярита поползли дальше: участвуют в борьбе за повышение - и еще дальше: принимают активное участие в борьбе за повышение... Таким примерам нет числа. Слишком много пустых, бессодержательных, мертвых слов. А от них становится неподвижной фраза: тяжеловесная, застойная, она прямо противоположна действию, о котором говорит, чужда борьбе, движению, содержательности, экономности. Суть ее можно выразить вдвое, втрое короче - и выйдет живей и выразительней. Вот тут бы и вмешаться редактору, выбросить все лишнее... Нет, куда там, вдруг выйдет “несолидно”! А чем больше длинных, казенных слов, косвенных падежей, придаточных предложений, тем, видите ли, солиднее... И уже не разберешь, что с чем связано и что для чего нужно. Да и не нужно тут больше половины! Пять длинных слов да два коротких - там, где хватило бы одного слова, причем - что очень важно - одного глагола! Сколько бумаги понапрасну занимают лишние, мертвые слова. А сколько драгоценных радиоминут уходит на них впустую! Нет, слова-канцеляризмы, слова-штампы не безвредны. Пустые, пустопорожние, они ничему не учат, ничего не сообщают и, уж конечно, никого не способны взволновать, взять за душу. Это словесный мусор, шелуха. И читатель, слушатель перестает воспринимать шелуху, а заодно упускает и важное, он уже не в силах докопаться до зерна, до сути. Вывеска на московской улице “Швейно-пошивочная (?) мастерская” - на совести того, кто ее заказал, и видят ее все же немногие. Но по московской 9
|