213
“Флорентийских ночей” Гейне стояло: “Когда Паганини снова заиграл, в глазах моих потемнело”. Много огрехов было в том переводе, но как раз это сказано просто и верно. А вот в новом переводе, через полвека, мы с изумлением прочли: “Когда Паганини вновь начал играть, жуткий мрак встал перед моими глазами”. Это уже стиль людоедки Эллочки... И так же пародийно в романе - фатальная женщина, фатальный поцелуй. Разве недостаточно - роковые? Не помню, встречалось ли где-нибудь такое, но, наверное, можно сказать о весенних лужицах, в которых отразилось ясное небо, что это голубые глаза оттаявшей земли. А вот можно ли наоборот? Звучит по радио песня: “И расплескались на пол-лица глаз твоих голубые лужицы”. Что-то сомнителен этот поэтический образ. Едва ли хоть одну девушку обрадует, что ее глаза любимый, пусть даже не совсем всерьез, сравнил с лужами. Тут и уменьшительный суффикс не утешает. “Разухабистые проселки... нехоженые тропы науки”. Вышли не ухабы, не трудные пути, а частушки! Из газеты: “Распутные дороги”! Зачем обвинять дороги в “аморалке”? Речь просто о распутице. Серьезный, хороший человек, воспитанный в строгих правилах британской добропорядочности, хочет наконец узаконить свои отношения с любимой женщиной - прежде это было невозможно. Женщина готова продолжать “незаконную” связь, лишь бы не подвергать его неприятностям, нареканиям “общества”. Он спрашивает: “Are you comfortable?” 213
|