201
отрывок монолога идет в мужском роде, а надо в женском! И некуда деваться от сраму, и уже на всю жизнь не мила эта книжка, никогда не возьмешь ее в руки и, вспоминая, всегда багровеешь от стыда. И поздно объяснять читателю, какие там заботы и недуги помешали тебе заглянуть в библиотеку и отчего редактору тоже недосуг было тебя проверить. Ибо все и всегда проверять - закон! (Но когда Твен острит: “Кенгуру и прочие жесткокрылые”, зря корректор всерьез пишет: Проверить, относятся ли кенгуру к разряду жесткокрылых!) А кое-кто считает ниже своего достоинства заглянуть хотя бы в словарь. И тогда в переводе старик говорит маленькой внучке, которая была подружкой на свадьбе: - Ты несла шлейф как ангел. И внучка отвечает непонятно, безо всякой связи и логики: - Он был ужас какой тяжелый! Почему именно ангел должен таскать тяжести? В подлиннике like a Trojan, буквально “как троянец”, по словарю ясно - молодцом: девочка храбро, не жалуясь и не сдаваясь, несла тяжелую ношу. Но переводчик не замечает, что концы с концами не сходятся. И, разумеется, себя не проверяет. Но и не в ангельском облике вводить этого троянца в русский текст незачем. Из воспоминаний об Уистлере (не везет же ему!) не так давно мы узнали, что по воле переводчика замечательный художник “paбomaл как троянец”! А знаем ли мы, как троянцы работали? Гомер нам рассказывал больше о том, как они воевали. Поведал он, правда, 201
|