353
Отец Волк с презрением отзывается о Шер Хане, которому вздумалось есть человечину - конечно же, не дословно, как в старом переводе, есть человека! А разъяренная Мать Волчица честит тигра fish-killer, буквально - убийца рыбы, у Займовского длинно, неестественно пожиратель рыб и лягушек - разве это похоже на гневный возглас? У Дарузес кратко, зло - рыбоед! Вот впервые приходит к волкам голенький (naked) смуглый ребенок... мягкий, весь в ямочках крохотный живой комочек. Такой милый, теплый образ никак не создать бы, перенеся из подлинника на русскую страницу атом. Передано не слово, а облик трогательного крохотного существа, заключенный здесь в английском atom. С. Займовский здесь тоже отошел от буквальности, но впал в сюсюканье: нежнейший пухленький крошка. У Дарузес - ни ложной выспренности (вспомните: особа, сопутствует чадам), ни слащавости. Ее переводу, как работам всех кашкинцев, присущи вкус, такт, чувство меры. “Человечий детеныш? Ну что же... я за детеныша... Я не мастер говорить, но говорю правду” - так и слышишь неторопливую, обстоятельную, немного неуклюжую речь медведя Балу (у Займовского опять выспренно, книжно: У меня нет дара слова). И мягко мурлычет Багира: “Стыдно убивать безволосого детеныша”. Буквально - и у Займовского - голого, то же самое naked. Но ведь это уже не от автора, а глазами зверя Маугли у Дарузес увиден не голеньким, а безволосым, очень верный взгляд. И Багира продолжает: “Балу замолвил 353
|